Алексей Левыкин: Рост нашего государства шел по воде

В конце 2021 года Государственный исторический музей открыл две выставки, в подготовке которых принимала участие ОСК: «Крузенштерн. Вокруг света» и «Российская империя». О том, почему музей обратился именно к этим темам и какое место занимает флотская тематика в отечественной истории, нам рассказал директор ГИМ Алексей Левыкин

Андрей БОГДАНОВИЧ


О Государственном историческом музее...

ОСК: У Государственного исторического музея в будущем году юбилей – ему исполняется 150 лет. Разрешите мне Вас поздравить с предстоящим юбилеем и спросить: почему все-таки в 1872 году музей был создан в Москве, 
а не в Санкт-Петербурге?

– Спасибо. Потому что Москва все-таки всегда расценивалась как древняя столица России. Не случайно здесь происходило самое главное действо Российской империи – церемонии коронации императоров. Москва являлась духовным, историческим центром. В 1872 году в Москве прошла Политехническая выставка, устроители одного из ее разделов, Севастопольского, стали инициаторами обращения к великому князю Александру Александровичу о создании музея национальной истории. О роли цесаревича, будущего императора Александра III, в деле создания Исторического музея не принято широко говорить – в советский период все сведения о его покровительстве императорскому музею старательно замалчивались. Тем не менее во многом благодаря его стараниям был создан Исторический музей, а ансамбль Красной площади уже невозможно представить без этого величественного здания.  

ОСК: Вы возглавляете музей уже больше десяти лет. За эти годы как изменились люди, которые к Вам приходят? Они что-то другое ищут?

– Нашими посетителями по-прежнему движут интерес к истории страны, стремление к познанию и развитию. Отчасти и любопытство тоже. Мы очень дорожим нашей постоянной аудиторией – это люди, которые посещают наши выставки, лекции, приводят своих детей на мастер-классы и занятия в кружках. Мир вокруг нас стремительно меняется, и музею тоже важно откликаться на происходящие изменения. Один из главных каналов коммуникации с нашей аудиторией – это, конечно, соцсети: охват аудитории за прошлый год – более тринадцати миллионов, музей представлен на всех крупных онлайн-платформах. У нас более одного миллиона трехсот тысяч подписчиков. Это благодарная, интересующаяся аудитория. Посредством онлайн-ресурсов Исторический музей глобально расширяет свою аудиторию; очень приятно, когда с Чукотки или из Иркутска нам пишут, что ждут виртуальные экскурсии по выставкам. Например, экскурсии по выставке о Крузенштерне.


О выставке «Крузенштерн. Вокруг света»...

ОСК: На открытии выставки «Крузенштерн. Вокруг света» Вы сказали, что подготовка 
к выставке заняла два года. Я не ослышался?

– Да, этого даже мало для подготовки проекта такого масштаба. Два года – это непосредственно работа кураторов выставки, когда уже сложилась концепция. За этот период подбираются экспонаты, продумывается художественное решение, ведутся поиски партнеров, работа над каталогом. За этой выставкой стоит очень большая научная работа, это результат исследований не одного года. 

ОСК: Как появилась идея создания выставки о Крузенштерне?

– Инициаторами были сотрудники экспозиционно-выставочного отдела. Одним из кураторов этой выставки стала Юлия Вакс. Я так понимаю, что эта тема ее интересовала достаточно давно. Она установила места хранения всех сохранившихся до наших дней предметов, связанных с именем Крузенштерна. Это был очень большой объем работы, и нам удалось собрать крайне интересные сведения. Кругосветное путешествие в начале XIX века –
дело непростое, сравнимое по своей значимости с полетом человека в космос. Грандиозная экспедиция стала и показателем могущества страны: это было серьезное научное исследование, объединившее множество специалистов, сильных ученых. Также миссия преследовала и решение внешнеполитических задач, демонстрировала возможности русского флота в достижении любой точки мира. В сферу деятельности этой экспедиции входило 
и установление более тесных путей сообщения с факториями русской Америки, установление дипломатических отношений с Японией. Думаю, что тогда эта экспедиция «взволновала» многие крупные мировые державы. Практически все последующие научные экспедиции, в том числе по открытию Антарктиды, – это следствия кругосветного плавания Крузенштерна и Лисянского на «Неве» и «Надежде». 

ОСК: А ведь это время наполеоновских войн – Европа кипела...

– Да, Европа воевала, и Россия участвовала в боевых действиях. Кстати, русский флот зарекомендовал себя прекрасно. Я имею в виду Средиземноморский поход Ушакова и освобождение острова Корфу. Так что «Нева» шла практически на прорыв, причем она преодолевала опасность не со стороны французского флота, а английского, потому что период ее возвращения пришелся на время недолгого перемирия между Россией и Францией. 

ОСК: Какое воздействие эта экспедиция оказала на флот российский, по-Вашему мнению?

– Она дала очень большой опыт. Экспедицию возглавил Иван Крузенштерн, человек, который, скажем современными словами, прошел стажировку в английском флоте и получил опыт дальнего плавания. Не случайно в советском военно-морском флоте и теперь в российском флоте есть почетный знак «За дальний поход». Любой дальний поход – это наработка огромного опыта, испытание психологического и физического плана, проверка на прочность для корабля и всей его команды. 

ОСК: В массовом сознании Иван Крузенштерн накрепко связан с котом Матроскиным. Ваше личное отношение к этому?

– Об этом путешествии впервые я узнал не из мультфильма, а из сборника новелл «Водители фрегатов» Николая Чуковского, посвященного целой серии кругосветных путешествий. Прекрасная книга, основанная на исторической базе.


О выставке 300 лет Российской империи...

ОСК: В декабре открывается выставка к 300-летию Российской империи. Кому принадлежит инициатива организации проекта?

– Имперский период – это чрезвычайно значимая часть истории России. Невозможно было проигнорировать дату 300-летия провозглашения России империей.

ОСК: Что будет главным элементом выставки?

– Мы в музее не любим этот вопрос: что является самым главным? Каждый экспонат, выбранный для выставки, имеет значение. Из огромной пятимиллионной коллекции музея надо подобрать несколько сотен экспонатов, рассказывающих о двух веках истории нашей страны. Думаю, что каждый, кто придет на выставку, отметит для себя что-то самое интересное и важное.

ОСК: Как историк, как Вы вообще понимаете понятие «империи» и трансформацию этого понятия от Петровских времен до нашего времени? 

– В контексте российской истории термин «империя» имеет свои исторические рамки. Российская империя начинается с Петра I, хотя Россия шла к этому достаточно длительный период времени. Еще при Василии III было понятие того, что Россия огромная страна с огромными возможностями. Но все-таки мы всегда связывали образование Российской империи с именем Петра Великого, с завершением Северной войны и подписанием Ништадтского мира. А крах империи произошел в 1917 году, и роковым событием для страны стало ее вступление в Первую мировую войну.

ОСК: Но все-таки, по-Вашему мнению, какой именно смысл вкладывал Петр? Зачем ему это понадобилось?

– Россию времен царя Алексея Михайловича мы бы, наверное, могли назвать локальной державой северо-востока Европы. При Петре Россия становится мировой державой и уже оказывает огромное влияние не только на этот северо-восток, но и на всю Европу. А тогда влияние на Европу – это влияние на весь мир. Возникает понимание того, что наша страна не только объединяет огромные территории, это еще и многонациональное государство. У России появляется мощный флот. Армия в России была и до Петра, а флот создал он целиком – «вторую руку», как он сам говорил. Так что стремление великого реформатора провозгласить Россию империей, а себя императором было совершенно естественным. Таким образом он подчеркивал факт, что страна из локальной державы превратилась в державу общемирового значения. 

ОСК: В 2022 году Петру I исполняется 350 лет. Это очень масштабное событие, отмечаемое на государственном уровне. Чем важен Петр для современного российского государства?

– Петр I сыграл выдающуюся роль в нашей истории. В различных сферах нашей современной деятельности выясняется, что к их появлению или развитию так или иначе причастен царь-реформатор. Мы уже говорили с вами о создании флота. В ходе военных реформ была создана «армия нового типа», которая позволила России с успехом решать внутренние и внешне-политические задачи. У историков есть понятие «новая культура». Петр и стал создателем новой культуры в России, а его преобразования затронули все аспекты государственной и общественной жизни.


 О заводских музеях...

ОСК: В октябре в Санкт-Петербурге в Президентской библиотеке Объединенная судостроительная корпорация провела очень важное для нас мероприятие – первый семинар руководителей музеев заводов корпораций. Почти на каждом заводе есть свой музей или планы по его созданию. Как Вы относитесь к таким музеям, может ли сотрудничество с ними Вас заинтересовать? 

– Я очень благодарен Вам за этот вопрос. Совершенно неверным является подход, в соответствии с которым «музеями могут заниматься только музеи». Основа любого музея – это его коллекция, которая формируется годами, десятилетиями. Отраслевые музеи, музеи на предприятиях – это такие же хранители истории, традиций, как и классические музеи. Отмечу, что мы нередко обращаемся в такие музеи в процессе подготовки выставок. Ведь здесь хранятся подчас уникальные вещи. Так что это очень позитивная, очень хорошая деятельность, я приветствую развитие корпоративных музеев.

ОСК: Если Вас позовут, допустим, в музей Красного Сормова или Пролетарского завода, приедете?

– Да, и с большим удовольствием приеду. Недавно, например, у нас проходили мероприятия в Туле. Я с большим интересом посетил Тульский оружейный завод, где мне представили очень интересную экспозицию, рассказывающую об истории завода и о том, что он производил. Там хранятся потрясающие образцы оружия, которых нет ни в одном другом музее. Они себя музеем не называют, но по сути это настоящий музей.


О цивилизации...

ОСК: Когда я впервые, еще ребенком, пришел в Исторический музей, практически первый экспонат, который я увидел, был челн, из археологических раскопок. 
Я в него уткнулся и хорошо запомнил…

– Мне рассказывали коллеги, что когда музей посетил Виктор Черномырдин, то этот экспонат произвел на премьер-министра огромное впечатление – он даже потрогал его. Черномырдин очень многое сделал для Исторического музея, в самые тяжелые 1990-е годы приняв решение о выделении средств на завершение реставрации музея. Он и Валентина Матвиенко оказали очень важную поддержку Историческому музею в тот период.

ОСК: Возвращаясь к челну… Если вдуматься, челн – это ведь чуть не первое свидетельство развитой цивилизации на определенной территории, именно поэтому экспозиция с него и начинается?

– Конечно. Цивилизация начинается с развития водных путей. Рост нашего государства шел по воде. Люди на таких вот челнах шли по рекам и подвигались дальше на Восток, дальше на Юг. Государства расширяли свои границы, налаживали торговые связи. Так что морские и речные суда – это не просто вид транспорта, это действительно важнейший показатель развития цивилизационного процесса. И возвращаясь к вопросу о Петре I: без флота этого мощного рывка в развитии страны никогда бы не было.


О личном...

ОСК: Ваш отец работал директором Исторического музея. Вы продолжаете его дело. Чему он Вас научил?

– Когда у меня спрашивают – кто является твоим учителем, ответ у меня один. Отец всегда направлял меня по жизни. Это был человек, которым я безмерно гордился и которого всегда боялся подвести. Когда я учился в Московском университете, где он работал, я старался быть достойным его имени, потому что видел, как его уважают и преподаватели, и студенты. После окончания университета я должен был идти в Институт военной истории, но там шла реорганизация, она затягивалась, и отец предложил пойти работать лектором-экскурсоводом в Центральный музей Ленина. Это была не моя специальность и не тот период истории, который меня увлекал. Я заканчивал кафедру истории феодализма, сфера моих научных интересов – XVI-XVII века в России. Но опыт я получил, и через два с половиной года, когда меня пригласили на работу в Музеи Московского Кремля, музейная работа была мне уже близка. Там я понял, что такое настоящая научная музейная работа. Насколько ценно иметь возможность сохранять то, что только ты можешь видеть и только ты можешь держать в руках, какую это дает возможность для научного исследования. Всю свою жизнь я пытался следовать отцовским советам. Он был человеком чести и долга, и всегда принимал решения, я считаю, правильные. С того момента, когда в возрасте семнадцати лет 11 ноября 1941 года в пять часов утра надел телогрейку и убежал из дома на призывной пункт. Естественно, в доме была трагедия, когда он объявил о своем решении накануне вечером, но утром, когда все спали, он ушел на фронт. Шел от нынешнего поселка Дружба через поля в Мытищи. И с этого дня, с этого решения началась его служба стране. Которой он с честью прослужил до последних дней своей жизни.